Вчера, гуляя с Бальтамосом, решили мы с ним вспомнить, как мы познакомились-как дошли до встречи в реале-и блаблабла. Несмотря на бурную мозговую деятельность, успехом это дело не увенчалось. Можно было бы, конечно, полазить по дневнику и посмотреть старые записи, потому что я смутно подозреваю, что договаривались о встрече мы не по у-мейлу, но пока мне откровенно, чисто по-человечески лень.
Зато я знаю, что ранней осенью этого года будет 2 года нашего знакомства, ололо.))) и отметим мы это знаменательное событие в начале ФБ
А вечерне-ночной случай в курилке до сих пор меня радует. Пообщав матушку и нервно закурив (после общения с этой страшной женщиной иначе курить не получается), я думала о вечном, смотрела на ночную Москву (преимущественно - на старое здание МГУ, прикидывая, сколько тротила хватит на эту махину, и сравнивая подсчеты со зданием нашего университета) - и тут всю романтику разрушил грохот. С боязнью обернувшись, я увидела, что металлическая дверь курилки несколько секунд назад эпично встретилась со спиной и теперь с инвалидной медлительностью возвращается в свое исходное закрытое положение, а на пороге стоит, лыбится, как счатливый идиот, мой однокурсник и потрясает в воздухе моей тетрадью с лекциями по БУ.
"Твоя соседка сказала, что ты тут, а мне нужно было отдать тебе лекции! - радостно заявляет он и шагает в курилку. - На, держи, извини, что так поздно!...". И тут случается матрица
Я до сих пор не знаю, что ему стоило просто оставить тетрадь на моем столе - я бы пришла, увидела ее, и все было бы ок.
С ним, с однокурсником моим.
Как он падал, зацепившись шлепкой о порожек, нужно было видеть. Красиво так, эпично - ну, реально как в матрице.
А пол-то в курилке оделан плиткой. А руки-то он не успел выставить, чтобы смягчить падение.
И закрывающаяся дверь поставила точку во всем этом представлении, мстительно впечатавшись острым углом в его бок. А громкий мат моего несчастного однокурсника заменил аплодисменты с лихвой.
Подавив в себе желание некуртуазно заржать, я, докуривая, заботливо спросила, как он, и, услышав, что он жив, здоров и не нуждается в помощи, поставила вердикт: "Уебан". После меня волновала только жизнь моей тетради, на которую он так смачно упал.
А проржалась я уже в комнате, да.
И то, что меня волнует больше всего: почему у меня в Киндерах попадаются не игрушки, а какие-то орудия пыток в уменьшенном размере?
Я уже на пороге депрессии.