Будь таким, какой ты есть, или же будь таким, каким ты кажешься.(Джелаладин Руми) Не относись к жизни слишком серьезно, живым тебе из неё все равно не выбраться.
Она задумчиво провела рукой по монитору загружающегося компьютера и, чуть повернув голову, рассеянно скользнула взглядом по темному окну. На какой черт она лезет в "стол" сейчас, она не знала. Дописывать "сайд-стори"? едва ли, сейчас у нее нет никакого настроения, чтобы что-то печатать, что-то придумывать. Одним словом, она подошла и включила блок питания просто уже по тупой привычке; в последнее время ей нравилось читать или делать еще что-то, совершенно банальное, не пахнущее какой-то новизной, вальготно развалившись на диване или же на кресле, некультурно положив ноги на стол, и слушать задним ухом тихое гудение системника. Успокаивало ее это или нет - непонятно даже ей, но факт-то остается фактом.
Правда, это не очень-то нравилось ее беспокойным родителям, которые, наверное, уж слишком, чрезмерно пеклись о ее зрении. Но пока это не так уж важно, потому что они сейчас слишком заняты своими делами и совершенно не думают о том, что их дочь опять полезла к монитору.
"И все-таки нужно закончить этот фигов бонус, или дело наше застопориться, еще не успев начаться, - флегматично подумала она, открывая документ с текстом и безо всякого воодушевления скользя взглядом по печатным буквам, совершенно не желающим превращаться в слова. - Да, надо. Но пред этим я выпью кофе, ибо без него я утону в идиоских мыслях и темах, а о бонусе совсем и не вспомню".
... Через некоторое время она опять сидела пеерд компьютером, держа в обеих руках чашку с крепким, черным кофе, и пила его маленькими глоточками, совершенно не чувствуя вкуса, лишь ожидая хоть какого-то просветления в голове. Минут через десять в сознании всплыла очевидная мысль, что ее обязательно стошнит, если она в ближайшее время возьмется за описание чьих-то любовных отношений. Она, эта мысль, давно уже посещала ее, следуя эдаким ненавязчивым фоном к другим размышлениям, хоть как-то касающихся писательства. Однако сейчас мысль резанула сознание особенно остро, и она решила пока что оставить написание своего первого "шедеврального творения", чтобы не убить идею. "Фиг с ним, кому надо, тот дождется продолжения, нормального, не изгавнюченного, - устало подумала она, смакуя кофе во рту. - А я пока вплотную займусь дженом. Приключения, что-нибудь романтичное на совсем уж заднем фоне - чудесно и не напрягает".
Остановившись на удовлетворяющем ее решении, она тотчас выбросила мысль из головы, чтобы она не засоряла ее мозг, и без того переполненный, пылающий и готовый в любую минуту заскрипеть, как заржавевшая дверь, и распасться на две равные части, ис соредоточила все свое внимание на остатках кофе, плескающихся на дне чашки. Этот прежде бодрящий напиток уже мало помогал. "Иммунитет у меня, что ли, выработался?" - задалась глупым вопросом она, качнув чашкой, чтобы услышать тихий всплеск коричневой жидкости от удара о края. Она отпила еще глоток, и внезапно почувствовала горечь напитка во рту - вкусовые рецепторы пришли в норму, а это уже о чем-то да говорит. "С каждым разом я кладу сюда все меньше сахара. Три ложки, две, одну, а сейчас, наверное, по рассеянности, вообще ни одной".
Как жизнь, ей-богу. Она усложняется, становится все более "горькой" так постепенно, что ты сначала не замечаешь этого, а потом внезапно осознаешь - и это как обухом по голове.
Она решительно встряхнулась, мол, не время философствовать на усталые мозги, а то мало ли что... Глубоко вздохнув, она вновь открыла вордовский документ с недомученным текстом и уже более осмысленным взором скользнула по сторчкам. Пора поработать и в этой сфере, черт возьми.
22:28
Решительно тряхнув головой, она без сожаления стерла все, что написала за сегодняшний вечер. Все казалось бредом, потому что мысли путались, наскакивали одна на другую, не давали сосредоточиться. И кофе не помогало.
"Я просто устала, - решила она, оборачиваясь к зеркалу и глдя на темные круги под глазами. - Я должна утдохнуть хоть от чего. Хотя бы этих страных два часа, прежде чем отрублюсь поверх одеяла. Или не отрублюсь, а буду пялиться в белеющий в темноте потолок и ни о чем, совершенно н о чем не думать".
Усталость. От всего.Это что, хроническое заболевание?
Правда, это не очень-то нравилось ее беспокойным родителям, которые, наверное, уж слишком, чрезмерно пеклись о ее зрении. Но пока это не так уж важно, потому что они сейчас слишком заняты своими делами и совершенно не думают о том, что их дочь опять полезла к монитору.
"И все-таки нужно закончить этот фигов бонус, или дело наше застопориться, еще не успев начаться, - флегматично подумала она, открывая документ с текстом и безо всякого воодушевления скользя взглядом по печатным буквам, совершенно не желающим превращаться в слова. - Да, надо. Но пред этим я выпью кофе, ибо без него я утону в идиоских мыслях и темах, а о бонусе совсем и не вспомню".
... Через некоторое время она опять сидела пеерд компьютером, держа в обеих руках чашку с крепким, черным кофе, и пила его маленькими глоточками, совершенно не чувствуя вкуса, лишь ожидая хоть какого-то просветления в голове. Минут через десять в сознании всплыла очевидная мысль, что ее обязательно стошнит, если она в ближайшее время возьмется за описание чьих-то любовных отношений. Она, эта мысль, давно уже посещала ее, следуя эдаким ненавязчивым фоном к другим размышлениям, хоть как-то касающихся писательства. Однако сейчас мысль резанула сознание особенно остро, и она решила пока что оставить написание своего первого "шедеврального творения", чтобы не убить идею. "Фиг с ним, кому надо, тот дождется продолжения, нормального, не изгавнюченного, - устало подумала она, смакуя кофе во рту. - А я пока вплотную займусь дженом. Приключения, что-нибудь романтичное на совсем уж заднем фоне - чудесно и не напрягает".
Остановившись на удовлетворяющем ее решении, она тотчас выбросила мысль из головы, чтобы она не засоряла ее мозг, и без того переполненный, пылающий и готовый в любую минуту заскрипеть, как заржавевшая дверь, и распасться на две равные части, ис соредоточила все свое внимание на остатках кофе, плескающихся на дне чашки. Этот прежде бодрящий напиток уже мало помогал. "Иммунитет у меня, что ли, выработался?" - задалась глупым вопросом она, качнув чашкой, чтобы услышать тихий всплеск коричневой жидкости от удара о края. Она отпила еще глоток, и внезапно почувствовала горечь напитка во рту - вкусовые рецепторы пришли в норму, а это уже о чем-то да говорит. "С каждым разом я кладу сюда все меньше сахара. Три ложки, две, одну, а сейчас, наверное, по рассеянности, вообще ни одной".
Как жизнь, ей-богу. Она усложняется, становится все более "горькой" так постепенно, что ты сначала не замечаешь этого, а потом внезапно осознаешь - и это как обухом по голове.
Она решительно встряхнулась, мол, не время философствовать на усталые мозги, а то мало ли что... Глубоко вздохнув, она вновь открыла вордовский документ с недомученным текстом и уже более осмысленным взором скользнула по сторчкам. Пора поработать и в этой сфере, черт возьми.
22:28
Решительно тряхнув головой, она без сожаления стерла все, что написала за сегодняшний вечер. Все казалось бредом, потому что мысли путались, наскакивали одна на другую, не давали сосредоточиться. И кофе не помогало.
"Я просто устала, - решила она, оборачиваясь к зеркалу и глдя на темные круги под глазами. - Я должна утдохнуть хоть от чего. Хотя бы этих страных два часа, прежде чем отрублюсь поверх одеяла. Или не отрублюсь, а буду пялиться в белеющий в темноте потолок и ни о чем, совершенно н о чем не думать".
Усталость. От всего.Это что, хроническое заболевание?